– Неужели Наташа нравилась тебе больше?

Он приподнимает брови и отводит взгляд. Ответа все нет, и это настораживает.

– Сильно злишься? – я добавляю в голос побольше смущенного раскаяния от Наташи.

– Вообще не злюсь. Прекрати притворяться, это больше ни к чему.

– Ты и сам кажешься сегодня другим. Один-один, Марк.

Он гортанно усмехается, и этот звук приятной дрожью стекает по груди и животу. Масок больше нет, но игра продолжается. Мне нужно вернуть кольцо. Поднимаю руку и провожу кончиками пальцев по гладкой коже чуть выше локтя Марка, запрокидываю голову и подаюсь вперед, глядя ему в глаза:

– Мы могли бы познакомиться заново. Как тебе идея?

– А что скажет жених?

– Его больше нет.

Расстояние между нашими лицами все сокращается, теплое дыхание ласкает губы, а на внутренней стороне бедер просыпаются горячие искорки, от которых слабеют ноги. Ого! А на трезвую голову его присутствие ощущается куда ярче.

– И не было? – спрашивает Марк, ныряя ладонью под мою толстовку, и обхватывает талию.

Какой же глубокий у него голос, пробирает до самых костей. Большой палец поглаживает мой напряженный живот, никаких границ приличия. Хорошо, что за столом мы сидели достаточно далеко. Я крепче сжимаю пальцы на его руке, отчаянно борясь с помутневшим рассудком:

– А есть разница?

Марк наклоняется и проводит носом по моей щеке, подбираясь к уху. Опускаю веки и вслушиваюсь в сексуальный шепот, от которого волосы на затылке встают дыбом:

– Вчера был чудесный вечер, а сегодня… – Он замолкает, и я задерживаю дыхание, усмиряя подступающее ликование от того, как просто и быстро все может решиться. – Мне это больше не интересно.

Удар сердца заставляет распахнуть глаза. Марк шагает в сторону, забирая с собой горячее притяжение. Хватаюсь за поручень, не в силах пошевелиться. Что он сказал? Не интересно? Это как?

– Рад был познакомиться, Диана, – насмешливо бросает Марк, поднимаясь по ступеням.

– Взаимно, – ровным тоном отвечаю я, глядя, как последний луч солнца тонет в вечерней темноте.

Со второго этажа доносится хлопок двери, и я встряхиваю головой, стараясь избавиться от оцепенения. Он отшил меня? Взял и отшил?! Медлен-ной поступью возвращаюсь в столовую, и, как только оказываюсь на пороге, все сидящие за столом замолкают.

– Меня обсуждали? – спрашиваю я, занимая свое место.

– Нет! – Соня прячет взгляд, чем сдает себя с потрохами.

– Не тебя, а твою сексуальную задницу, – Коля сжимает в зубах зубочистку.

– Я тронута до глубины души.

Тишина звенит в пустоте молчания. Дима и Соня переглядываются, а Коля поднимается из-за стола, поглаживая живот.

– Спасибо за ужин, – обращается он к Соне. – Если что, мое предложение о замужестве еще в силе.

– Тоже уходишь? – хлопает глазами Дима.

– Попробую добить второй куплет, пока есть силы.

Соня встает и принимается складывать пустые тарелки в стопку. Кажется, меня выгоняют.

– Помощь нужна? – предлагаю я с вынужденной вежливостью.

– Нет, что ты! Гости не моют посуду!

Соня выходит из комнаты, Коля, подмигнув мне, тоже скрывается за аркой, а Дима откидывается на спинку стула и сцепляет руки на затылке, глядя в потолок.

– Может, подышим? – предлагаю я.

– Я думал, ты тоже сбежишь.

– Думал или надеялся?

– Ди… – вздыхает он, и в шуме его дыхания я чувствую угрозу серьезного разговора.

– Дим, давай не будем, – резко обрываю я.

– Ладно, идем подышим.

Брат шагает к стеклянной двери, скрывающейся в углу, и распахивает ее, выпуская меня на деревянную узкую террасу. У дальней стены стоят четыре садовых кресла и небольшой квадратный стол. Ветер качает ветви деревьев, покрытых молодой листвой, тонкий серп месяца мягко светится посреди темного неба, усыпанного тусклым сиянием звезд.

– Ты уже виделась с мамой? – приглушенно спрашивает Дима.

– Еще нет.

– Можем съездить к ней вместе.

– Запишемся на парный прием? – устало усмехаюсь я.

– Наверное, придется. Такого в ее практике точно еще не было.

Он поворачивает голову, и мы долго смотрим друг на друга, не произнося ни слова, потому что правильных нет, а все неправильные уже были сказаны. Брат вдруг обнимает меня, притягивая к груди, и я опускаю голову на его плечо.

– Я рад тебя видеть. Правда.

– А я рада, что у тебя такая классная жизнь.

– Ди…

– Просто скажи – спасибо.

– Спасибо, сестренка, – отвечает Дима, прижимаясь щекой к моей макушке.

Глубоко вдыхаю аромат его кожи, который отдаленно напоминает о детстве. Стоим в щемящем сердце молчании еще несколько минут, и медленно, но так безболезненно на моих губах расцветает улыбка от осознания: у нас уже достаточно опыта, чтобы идти дальше глупых детских обид. По крайней мере, мы можем попытаться сделать этот шаг.

– Дим…

– М-м?

– А здесь найдется еще одна свободная комната?

– Ты серьезно? – он недоверчиво прищуривается, отстранившись.

– Более чем.

Дима косится на горящие окна первого этажа, за которыми, вероятнее всего, Соня сейчас моет посуду:

– Если это из-за…

– Она в него влюблена? – задаю вопрос наперерез.

Он проводит зубами по верхней губе. Всегда так делает, когда не хочет говорить правду.

– Там все… сложно. Ты правда знакома с Марком?

– Есть грешок. А тебе правда нравится Соня?

– Да. – В его голосе слышится неприкрытая печаль.

Задумчиво киваю и обвожу взглядом задний двор. Парочка круглых фонариков у забора освещают небольшую калитку, под раскидистым орехом стоит массивный железный мангал. А здесь здорово.

– Ди, насчет Марка… он…

– Ты меня приютишь или нет? – впиваюсь в него серьезным взглядом, не нуждаясь в предостережениях.

– Конечно, – сдается Дима. – В дальнем крыле есть комната, она небольшая, и в ней нет ванной…

– Класс! Поеду за вещами!

– Почему мне кажется, что я об этом еще пожалею?

– Перекрестись! – подмигиваю Диме и, коротко чмокнув его в щеку, возвращаюсь в дом.

POV Марк

– Я сказал «нет»! – произношу твердо, с укором глядя на то, как Мышь растекается по стулу в утреннем припадке.

– Ну почему-у-у? – скулит он. – Все уже готово! Я готов!

– Никаких стартов без прогрева!

– Согласен с Марком, – кивает Дима, поднимая со стола планшет. – Последние продажи ниже прогнозируемых на двадцать процентов.

– Продажи, продажи… – бубнит Мышь. – Вы только о бабках и думаете.

– Ты живешь на эти бабки! – выкрикиваем с Димой хором.

Рома и Вова переглядываются, сдерживая тихие смешки, и я угрюмо смотрю сначала на одного, а потом на второго. Выгибаю брови, оставляя вопрос неозвученным, но они и так прекрасно понимают, о чем я хочу спросить.

– Мы пока в кризисе, – понуро говорит Рома.

– Мы в жопе, – дополняет Вова.

Потираю пальцами глаза, стараясь избавиться от сонливости, и сбавляю обороты:

– Я набросал кое-что вчера…

– Доброе утро! – звучит за спиной бодрый и звонкий голос.

Нотки акцента вцепляются в горло, точно колючки кактуса, и я оборачиваюсь, все еще надеясь, что у меня просто крыша поехала из-за утреннего непростительно цветного сна, в котором… Да быть не может! Серьезно?!

Диана перекидывает спутанные светлые волосы за спину и шагает сквозь арку в столовую, оглядывая сидящих за столом парней. На ней только огромная серая футболка, под тонкой тканью которой виднеются очертания аккуратной груди, и белые низкие носки. С трудом отрываюсь от разглядывания ее обнаженных ног и поднимаю голову, но Диана нарочно игнорирует мое присутствие.

– Что это с вами? Нужно ответить «и тебе доброе утро, прекрасная незнакомка», – смеется она и подходит к Диме.

– Я был уверен, что ты не встанешь раньше двенадцати. – Он поджимает губы, сдерживая улыбку. – Кхм… ребята, это моя младшая сестра – Диана. Она поживет тут какое-то время.

– Приве-е-ет! – с нешуточным впечатлением тянет Рома.